Камеди клаб знакомство с родителями

Осень.  Желтеют листья на деревьях, дует легкий весенний ветерок. По пустынной проселочной дороге идет деревенский автобус. За автобусом вздымается пыль от колес. По краям дороги растираются позолоченные поля с уже созревшей пшеницей.- Уважаемый, обратился пассажир к водителю автобуса, будь добр останови здесь.- Но до поселка еще пять километров, ответил водитель.- Я просто хочу немного прогуляться, останови.- Хорошо, дело ваше. Водитель остановил автобус, и из него вышел мужчина средних лет, худощавого телосложения. На нем была легкая куртка, и простой пакет в котором что-то лежало. Выпустив пассажира из автобуса, автобус поехал, а пассажир остался стоять по среди дороги и с облегчением смотрел вслед удаляющемуся автобусу.- Ну вот наконец я и вернулся, НАКОНЕЦ Я ДОМА!!! Прокричал пассажир…За полем виднелись строения, там находился поселок. Но мужчина не спешил идти туда. Он хотел войти в сам поселок когда будет уже совсем темно, чтобы его никто не видел. Он не хотел сегодня никого видеть.- Я еще не готов к этому. Мне нужно привыкнуть к этому ощущению и чувству, которое я не испытывал вот уже 7 лет, которого очень ждал и вот – ДОЖДАЛСЯ.Он побрел по полю, нашел себе укромное местечко в середине золотых колосьев, постелил свою куртку и лег на нее.Да это было настоящее блаженство, ощущение свободы, и тишины. Он смотрел на небо по которому проплывали белые пушистые облака и плакал. Плакал от счастья, что наконец вернулся к себе.Стемнело, уже выглянула луна. И как будто бы выходя из дремоты, мужчина встал, отряхнул свою куртку и побрел по направлению к жилым дома. На улице было совсем темно. В окнах уже горел свет. Дома все чем то занимались, из открытых окон слышны были разговоры.Мужчина направлялся в самый конец улицы. Где стаял двухэтажный серый дом. В свете луны он казался каким-то чудовищем вышедшим из мрака. Отсвет луны в окнах давал ощущение горящих глаз.Когда он подошел к дому, то он увидел, что в окне второго этажа что-то промелькнуло...

Он долгих двадцать восемь лет, и двадцать восемь зим к тому ж, Хранил в себе один секрет и был в семье примерный муж. Всё было, вроде, как всегда: жена готовила обед& Но приключилась вдруг беда: он взял и вспомнил про секрет. Под шум и кислый запах щей, ворчанье суженой с утра, Он вспомнил всё до мелочей, как будто было то вчера& &Она сидела у окна, и мягкий чудный лунный свет Окрасил в бледные тона её прекрасный силуэт& Струились пряди по плечам, скользили змейками на грудь& И он подумал сгоряча: «Женюсь на ней когда нибудь!» Он вспомнил всё до мелочей: изгибы линий, мягкость губ& И жар её простых речей, и за окном огромный дуб. Сплетенье рук& Слиянье тел& Каскад каштановых волос& И то, как он её хотел до исступления, до слёз! Признаний трепетных поток, как он на ушко их шептал! Смешной над ухом завиток, что от дыханья трепетал& Она смотрела на него глазами влажными, как ночь. Слова пьянили, как вино: «Люблю тебя& Роди мне дочь&» С утра он потерял покой: то суетился, то скучал& Потом, закрыв лицо рукой, сидел на стуле и молчал. Жена ворчала, как всегда. Ругала убежавший суп& И он отметил, что года ей, постаревшей, не к лицу. Как не идёт ей белый цвет и пряди крашеных волос. И целых двадцать восемь лет всё как то было не всерьёз& Вдруг он вскочил, схватил пальто, забыл про шапку и носки. Все двадцать восемь лет не то& Все двадцать восемь зим тоски. Нашёл тот дом. У дома дуб. Взбежал по лестнице стрелой& Унять бы дрожь с холодных губ, и трусость гадкую долой! Наверное, она сейчас пьет чай и кутается в шаль& И из её прекрасных глаз струится тихая печаль& А может, принялась вязать? А может кружево плести? Так много надо ей сказать! А главное сказать прости& Открыла дверь& В глазах вопрос. Ей было снова двадцать лет& Каскад каштановых волос& Знакомый сердцу силуэт& Над ухом лёгкий завиток& Как много лет назад точь в точь& " Вы не ошиблись?» Нет, не мог& Вы Аня? " ...