Знакомства авито алтайский край

Жила на белом свете волчья стая В краю степном, холодном и пустом. Пришли чужие, всех перестреляли И в этом месте выстроили дом. Одна осталась серая волчица. На первый взгляд ей очень повезло: Она сумела от беды укрыться И выжить, не погибнуть, всем назло. Все в доме спят, давно погасли окна. И в лунном свете слышен волчий вой. Нет больше стаи, лишь асфальт и стекла, И ей невыносимо быть одной. В глазах людей лишь ненависть и злоба. Весь мир в нее прицелиться готов. …А из ее детей, живых и теплых, Нашили люди шапок и унтов. Не говорите мне, что люди - звери. Ведь зверь не может столь жестоким быть. Не знает хищник ненависти к жертве, Он просто хочет стаю накормить. А я хочу напиться и забыться. Мой телефон молчит, и в дверь не постучат. Я чувствую себя степной волчицей, Лишившейся и дома, и волчат. И если вдруг однажды темной ночью Ты в тишине услышишь волчий вой, То знай, я по тебе скучаю очень. Мне так невыносимо быть одной.

Счастливых выдают глаза: Как выдает Христа распятье, Как шлюху — призрачное платье, Как боль душевную — слеза. Счастливых выдают глаза, Что светят яростно и ярко, Их взгляд один ценней подарка, Который не вернуть назад. Счастливых выдают глаза - Сильней, чем клятвы и молитвы. Сильней, чем вера в чудеса, Пейзаж прекрасный после битвы. Счастливых выдают глаза...

Пропущенные размышления - результат ревизии

— Ебало норм у тебя. И жопа. — Вы хотели сказать, что я очень красивая? — Типа того... Ну чё, замутим? — На свидание приглашаете? — Сечёшь.

Никогда не возвращайся к тому,от чего решила уйти.Как бы сильно тебя не просили,и как бы тебе ни хотелось самой.Покорив одну вершину,начинай покорять другую!

Будте куколкой днём, Бабочкой вечером, Поскольку нет ничего более комфортного, чем кокон.... И более располагающего к любви, чем крылья бабочки.......

Сказка о Драконессе   Глава 17.   Часть 3 из 3.   Остальные части см. предыдущий/следующий посты   Этот же текст на Проза.Ру   Моя страница на Проза.Ру   Ничего не менялось. Бог знает, сколько времени прошло, а ничего не менялось. Иногда Рейно казалось, что Её милость начинает шевелиться и вот-вот встанет. Но стоило ему сморгнуть и вглядеться вновь, как глазам представала прежняя картина. И часы, на которые Рейно то и дело косился, словно нарочно не желали передвигать стрелки, залипшие на одних и тех же цифрах. Звонок Янссона стал для него как манна небесная. – Мальчишка идёт в сторону замка, – полушёпотом доложил тот. – Готовьтесь перехватывать наружными камерами. Как только он выйдет на опушку и пойдёт по открытой местности, мне придётся оторваться от него, чтобы не засветиться. Подтянусь позже. – Принял! – отозвался Рейно, невольно прижимая руку к левой стороне груди. – Сейчас предупрежу ребят. – Всё, отбой, – Янссон резко выключился на полуслове. – Отбой... – пробормотал Рейно и ещё раз взглянул в монитор. "Господи, пошли этому мальчишке хоть маковое зёрнышко ума!" – мысленно повторил он фразу синьора Филиппе.   Замок черным бумажным трафаретом на фоне закатного неба предстал перед Симоном. Не горело ни одно окно, только в надвратной башне, в комнате охранников, мерцал призрачный голубоватый свет. Ворота, обычно запиравшиеся с наступлением темноты, были открыты. Никем не задерживаемый, он пробежал через двор и распахнул парадную дверь. Ни во дворе, ни в передней никого не было. Коридоры тоже были пусты. Разыгравшееся воображение немедля вытащило из памяти прочитанные в детстве сказки о страшных замках и заколдованных принцессах. Это было, конечно, совершенно глупо, но у Симона волосы шевелились на голове при мысли о том, что могла наворотить Драконесса в расстроенных чувствах. Первым делом он метнулся в её покои. Пусто. Он опять выскочил в коридор. Где она может быть? Ноги подкашивались, сказывалось напряжение. Так где же? Он оперся о стену и постоял в раздумье...

Я никогда не стану тёткой Унылой, серой и больной. Останусь.. девочкой-кокеткой Веселой, ветреной, шальной! Я не зачахну,не состарюсь От снега, вьюги и тоски. Останусь Королевой, каюсь! До гробовой своей доски. Я никогда не стану глупой. Учить других стараться жить. Рассматривать людей под лупой И их за промахи корить. Я никогда не стану верной... С грехом? Ну что ж, тому и быть! Фатальной стану, суеверной, Но со способностью любить!